Проблема нашей страны не в экономике, а в руководств

Это цитата сообщения Смирнов_60 Оригинальное сообщениеПроблема нашей страны не в экономике, а в руководстве

Вчера в 13:31feodorff111825026

Теги: сбербанк, деньги, россия, власть, аналитика

Об этом свидетельствует недавно озвученная идея начать «войну» с наличными деньгами.

 

Некий персонаж, «прославившийся» своими безумными и неадекватными идеями еще на посту министра экономики, на днях предложил бороться с неучтенным (да и с учтенным тоже) налично-денежным обращением. Поскольку, в отличие от него, я немножко разбираюсь в теме (в частности, потому, что в 1995-96 гг. был ответственным секретарем правительственной комиссии по борьбе с неучтенным налично-денежным оборотом), то считаю необходимым сказать несколько слов по этой теме.



Во-первых, есть два очень важных показателя денежной массы, которые, собственно, и определяют ситуацию в этом секторе экономики. Что характерно, это – вовсе не объем наличности, а объем кредитных денег и банковский (кредитный) мультипликатор. Собственно объем наличности определяется делением первого на второе.



Итак, объем кредитных денег (монетизация экономики). Современная экономика нормально функционирует в том случае, если объем кредитов примерно равен ВВП страны плюс-минус где-то 20%. Такой объем кредитов был в СССР, практически во всех странах Европы, Японии, в США до начала надувания «пузырей» и т. д. Если этот объем падает, то экономика падает вслед за ним, поскольку не обеспечивается опережающее финансирование производства.



Второй показатель скорее характеризует банковскую систему страны. Он показывает, насколько она увеличивает каждый рубль, попадающий в банки от граждан. Нормой здесь является значение от 4 до 6 – т. е. объем выданных банковской системой кредитов должен превышать объем частных вкладов примерно в 4-6 раз. Соответственно, объем наличности (денежная база) должен составлять где-то от 16 до 25% ВВП. Но это – в идеале.



Если к власти в стране приходят маньяки, то они начинают эти пропорции менять. В частности, в 90-е годы команда «либерал-реформаторов», которая ничего не понимала ни в экономике, ни тем более в денежном обращении, начала резко занижать денежную базу, считая, что так она борется с инфляцией. Поскольку одновременно падал банковский мультипликатор (система госбанка была уже разрушена, а альтернативной нет до сих пор: рублевого кредитования в нашей стране в необходимом количестве не наблюдается), то стал бешено падать и объем кредита. В минимуме он опустился до уровня в 4% ВВП, что теоретически должно было привести к полному коллапсу экономики, к ее падению в десятки раз.



Однако тогда люди оказались умнее, чем денежные власти: они заменили рубли на денежные суррогаты, что позволило сохранить экономику, хотя, конечно, проблемы были страшные (т. н. кризис неплатежей). Подробно об этом можно почитать в моем докладе, подготовленном для коллегии министерства экономики в ноябре 1996 года, которая была отменена, поскольку либерал-реформаторы, возглавляющие министерство, правду знать не хотели: она мешала их абстрактным построениям.



Неучтенное налично-денежное обращение – это один из видов денежных суррогатов (оно еще бывает, кстати, не только рублевое). Есть и разные векселя, и прочие ценные бумаги, есть и вариант вывода денежного оборота за пределы страны. Это когда плата за купленную квартиру идет не со счета в российском банке на счет в российском банке, и даже не путем переноса чемодана с долларами из одной ячейки в другую, а путем перечисления долларов или фунтов с одного офшорного счета на другой. Я, кстати, как-то задал вопрос нашим либерал-реформаторам, которые по-прежнему определяют пути развития российской экономики, как они определяют размер ВВП или хотя бы денежную массу, – с учетом этих офшорных операций или без них, но ответа, естественно, не получил.



Так вот, поскольку наша банковская система усилиями тех же либерал-реформаторов категорически отказывается кредитовать российскую экономику рублями (предлагая такие условия кредитов, на которые нормальное предприятие согласиться не может), то банковский мультипликатор у нас довольно низкий. Точно его размер назвать сложно, поскольку у нас – довольно высокий уровень теневого оборота, и не совсем понятно, как его учитывать в расчете ВВП и объема кредита. Но, в любом случае, он сильно ниже нормы: скорее всего, находится где-то в интервале 2-2,5.



Это значит, что доля наличных денег в экономике у нас должна быть высокой, много выше, чем в других странах, – до 50% ВВП, даже без учета теневого оборота. И если в сегодняшней ситуации начать снижать объем наличных денег, то это неминуемо вызовет адекватное падение ВВП. Вот что на самом деле нам предлагает упомянутый в начале статьи персонаж, истинный «знаток» российской экономики. Разумеется, падение экономики будет не таким крупным, как сокращение наличности: народ перейдет на другие суррогаты, как это было в 90-е годы (см. вышеприведенный доклад). Но суть процесса от этого не изменится.



Для того, чтобы улучшить ситуацию, нужно сделать несколько шагов. Первое – внедрить наконец систему рублевого рефинансирования банковской системы со стороны Центробанка. Она есть во всех странах, кроме нашей, и я не понимаю, почему мы ее не создаем. Разве что от затаенного преклонения либерал-реформаторов перед США: «Как же так, мы будем делать, как они! Они же великие, а мы кто?».. После того, как банковский мультипликатор дойдет до величины хотя бы в 4, у нас наличность в обороте автоматически уменьшится почти в два раза.



Далее нужно работать с налоговой системой, делая ее более адекватной реальным экономическим процессам, и только потом можно будет начать сокращать именно неучтенный налично-денежный оборот. Отметим, кстати: в начале 2000-х, когда после девальвации денежная система страны сильно оздоровилась (в частности, объем кредита вырос с 4-6% от ВВП до 20% с лишним), объем неучтенной наличности упал как-то сам, без всякой борьбы с ним.



Разумеется, то, что написано выше, – это не план, а только контуры плана. План, кстати, частично был написан тогда, в 90-е, его контуры есть и в приведенном докладе, но, естественно, либерал-реформаторы ничего в его рамках делать не собирались. Но даже и сейчас, если такая потребность возникнет, данный план можно написать за пару недель. И то, что его никто не пишет, говорит о том, что проблема в нашей стране – не в экономике, а в руководстве.

Хазин Михаил Леонидович

Источник: km.ru

@темы: Общество и политика., Цитаты, экономика

---

Российская оборонка поссорилась с Медведевым и Сердюковым из-за иностранной военной техники

Это цитата сообщения Полковник_Баранец Оригинальное сообщениеРоссийская оборонка поссорилась с Медведевым и Сердюковым из-за иностранной военной техники



Российская оборонка поссорилась с Медведевым и Сердюковым из-за иностранной военной техники

Ассоциация российских профсоюзов оборонных отраслей промышленности и Федерация независимых профсоюзов России опубликовали во вторник на сайте ФНПР официальное письмо, адресованное президенту РФ Медведеву, премьеру Путину, Федеральному собранию РФ и Совету безопасности РФ с требованием законодательно запретить постоянную закупку иностранной техники. Однако в Минобороны и Госдуме профсоюзная инициатива отклика не нашла.

В обращении профсоюзы выразили "принципиальное несогласие" с заявлениями чиновников министерства обороны РФ о том, что закупка российского вооружения не производится из-за якобы необоснованно завышенных цен.

Как отмечается в заявлении, представители организаций располагают информацией "о целенаправленном занижении заработной платы работников оборонных предприятий при закупке продукции оборонного назначения".

"На предприятиях при согласовании зарплаты в цене Государственного оборонного заказа (ГОЗа) в 2011 году Министерство обороны РФ предлагает снизить уровень заработной платы по сравнению с 2010 годом на 15-20%. При этом не учитывается средняя зарплата на предприятии по действующему коллективному договору, средняя зарплата в регионе, не в полной мере учитывается рост цен на металл, сырье, комплектующие и энергоносители", - отмечается в заявлении.

В качестве примера приводится ситуация на московских предприятиях, на которых предлагается включить в контракты зарплату на уровне 15-26 тыс. рублей. Тогда как средняя зарплата в Москве 40 тыс.рублей, а по действующим коллективным договорам - не менее 25-45 тыс. рублей.

"На российских судостроительных заводах, производящих военную технику, средняя зарплата в цене ГОЗа составляет около 30 тыс. рублей. В то же время на французских верфях, производящих вертолетоносцы "Мистраль", средняя зарплата составляет около 160 тыс. рублей", - говорится в сообщении ФНПР.

По мнению представителей профсоюзов, подобная практика является "преступной" по отношению к российским предприятиям и трудящимся, а также противоречит ст. 7 Конституции РФ и Генеральному соглашению между общероссийскими объединениями профсоюзов, работодателей и правительством РФ на 2011-2013 годы.

В связи с этим Ассоциация российских профсоюзов оборонных отраслей промышленности и ФНПР выдвинули ряд требований. В частности, законодательно запретить закупку министерством обороны Российской Федерации иностранной военной техники для регулярного снабжения российской армии. Кроме того, считают в Ассоциации, решение о закупках иностранной военной техники при отсутствии соответствующих российских аналогов должно в каждом конкретном случае рассматриваться Советом Безопасности России, а при заключении контрактов по гособоронзаказу размеры зарплаты работников оборонных предприятий не должны быть ниже размеров, "определенных коллективным договором и отраслевым тарифным соглашением".

В Минобороны профсоюзы обвинили в недальновидности. "Основная проблема профсоюзов это то, что они думают только лишь о сегодняшнем дне, - цитирует газета "Коммерсант" источник в министерстве. - Контракты с предприятиями, задействованными в ГОЗ-2011, будут совсем скоро заключены. Более того, есть уверенность, что ГОЗ-2012 будет заключен раньше и на взаимовыгодных условиях".

Источник уверен, что покупка вертолетоносцев Mistral полностью себя оправдает. "Такими закупками мы создаем задел на перспективу, поскольку покупаем тот же Mistral не для того, чтобы купить и смотреть, как он плавает. Мы приобретаем технологии, которые в будущем будут применяться в нашем производстве. Два первых Mistral будут строиться на французских верфях в Сен-Назере, но оставшиеся два дадут основательную загрузку российским верфям", - сказал он.

Позицию Минобороны поддерживает и думский комитет по обороне. "На законодательном уровне запретить можно вообще все что угодно, - считает председатель комитета Виктор Заварзин. - Однако делать это сейчас нецелесообразно, ведь сегодня не идет речи о массовых поставках техники из-за рубежа. Иностранное вооружение покупается в тех случаях, когда отечественное не в состоянии выполнить поставленные перед Минобороны задачи".

Отметим, что у Минобороны есть и более серьезная политическая поддержка. 12 июля президент РФ Дмитрий Медведев, выслушав доклады Сердюкова и вице-премьера Сергея Иванова о состоянии гособоронзаказа на 2011 год (ГОЗ-11), заявил, что "если будут предлагать поставку техники, которая не устраивает, от нее нужно отказываться", добавив, что можно закупать ее по импорту.

@темы: Общество и политика., оборонка, Цитаты

---

В Краснодаре электроподстанции не выдерживают нагрузки

news.mail.ru/inregions/south/23/6379628/

 

В кубанской столице сегодня произошла авария на высоковольтной линии электропередач. Из строя вышли 120 городских подстанций. Без света оставались 3,5 тысячи человек.

Как сообщили в городской администрации, экстренные бригады сработали оперативно, уже во второй половине дня свет появился в большинстве обесточенных домов. Сейчас электроснабжение полностью восстановлено. Причина аварии старые сети не выдержали увеличения нагрузки

А. Е. : Не знаю, как в других районах города, а у нас свет появился только в половине седьмого вечера. Отключился не только свет, пол дня небыло ещё и воды. Мне вот интересно, к кому теперь идти с претензиями по этому поводу? Кто у нас отвечает за обновление электросети?

Подробнее:http://news.mail.ru/inregions/south/23/6379628/

 

 

@темы: Общество и политика., О себе и своей жизни, О своей жизни, Краснодар, Новость

---

Триполи...

Это цитата сообщения Сосипатр_Изрыгайлов Оригинальное сообщениеОзверевшее НАТО решило стереть Триполи с лица земли

 

TRIPOLI, Global Research. July 17, 2011 3.30 EET – NATO started a bombing Blitzkrieg in Tripoli which lasted initially for almost two hours, from approximately 12:00 to 12:30 a.m. EET to 2:00 a.m. local time (EET). Then there was a period of silence until approximately 2:30 a.m. and later at 2:45 a.m. EET large explosions could be heard in the distance.

Минувшей ночью авиация НАТО защищала мирное население Ливии с невиданным ранее ожесточением, сделав коротенький перерыв с 02:30 до 02:45 часов утра. На сей раз, впервые с начала налетов, защите, в основном, подверглись восточные, спальные районы Таджура и Серадж, Раньше они считались самыми спокойными, потому что военных объектов там нет и в намеке, и туда даже отправляли детей, но теперь гуманитарная миссия, – от 60 до 75 бомб, -  дошла и до них. Разрушения очень сильны, судя по ямам и воронкам, применялись бомбы, "вскрывающие" коммуникации. Велико и число жертв. Точное количество, правда, станет известно лишь к вечеру, но уже сейчас очевидцы, в том числе и корреспонденты "цивилизованных СМИ", сообщают, что "эта бомбардировка резко отличалась от всех предыдущих". По их впечатлениям, "Взрывы были какие-то особенные, звуки варьировались от визга до глухого рокота, и дым после разрыва не взметался столбами, как обычно, он плывет горизонтально, прилегая к земле, как белесое облако, и растекаясь по городу с востока на запад и юг" и даже люди, находившиеся далеко от эпицентра гуманитарной помощи, "чувствуют резь в глазах, боль в висках и пояснице". Как утверждают ребята из отеля Ryxos, "над городом стелется унылый собачий вой, по улицам мечутся кошки и крысы, а мостовые устланы трупами птиц и насекомых".

В общем, мы начинаем понимать глубинный смысл выражения "в бессильной злобе". Похоже, г-н Маргелов, заявив недавно, что "Триполи решено взорвать", знал, что говорил. Где-то подслушал и, – благо дурак, – раззвонил на всемь свет.

Вот только полковник тут явно ни причем...

Л.Вершинин

На снимке внизу: Варварская бомбардировка Триполи мировыми демократизаторами продолжается и днем, и ночью.

@темы: Общество и политика., Война, НАТО, Каддафи, Цитаты, Ливия

---

Без заголовка

А. Е.: Найдено на ЖЖ, http://ja-za-kaddafi.livejournal.com/323764.html

Originally posted by lenores at Этих дней не смолкнет слава

Написать данный пост меня подвигли два обстоятельства: Президент РФ Медведев позвал японцев на работу в Сибирьhttp://lenta.ru/news/2011/03/18/jobs/ (конечно новость эта меня в свое время ошарашила, но у нашего президента много странных идей, граничащих с безумием), но еще больше меня потрясла недавняя беседа с моим бывшим институтским преподавателем, профессором, известным литературоведом и почтенным человеком, озвучившим мысль, что “отчего бы не поселить на пустующих в Сибири и на Дальнем Востоке землях “бедненьких” пострадавших от цунами японцев”? Реплика, которую я совершенно не ожидала услышать от разумного взрослого человека с ученой степенью. Что тут скажешь? Как умело надо промывать людям мозги, чтобы взрослые образованные люди всерьёз полагали бы такое возможным? Что уж говорить о простых обывателях? Сколько раз я слышала высказывания сограждан о том, что “скорее бы нас уже завоевали наконец какие-нибудь цивилизованные американцы или японцы.” Эти самые наивные сограждане, видимо, напрочь забыли школьные уроки истории, иначе бы они отчетливо помнили, что Сибирь и Дальний Восток России УЖЕ БЫЛИ однажды завоеваны “цивилизованными” американцами и японцами в 1918-1922 годах. Иначе бы они безусловно помнили бы о сожженных дотла деревнях, разграбленных и вывезенных богатствах молодой российской республики, об изуверствах карательных японских отрядов, о концлагере на острове Русский, о сотнях и тысячах убитых, замученных, сожженных заживо жителях дальневосточных городов и деревень. Или теперь уже можно всерьез надеяться, что цели и методы “цивилизованных” с тех пор существенно изменились, стали более человечными и гуманными, не опасаясь быть ограбленным, растерзанным и уничтоженным "цивилизованными" оккупантами? Где основания для такой наивной радужной надежды? Может быть деяния “современной Антанты” – НАТО в Югославии, Ираке, Афганистане, Пакистане, Ливии? Многочисленные ядерные испытания Франции на территории Алжира? Непрекращающиеся все более громкие и нахальные претензии Японии на Курильские острова?

 

Читать далее...

@темы: курилы, интервенция, япония, 1918-1922 годы, История

---

Либеразмы - 2

Это цитата сообщения Смирнов_60 Оригинальное сообщениеТак кто и на чьей шее висит?





"На шее модернизации тяжелым камнем висят" 100 миллионов россиян!





anonimusi

July 8th, 18:18

Вдобавок на шее модернизации тяжелым камнем висят 39,7 миллионов инвалидов, свыше 5 миллионов безработных, 18,5 миллионов людей с доходами ниже прожиточного минимума и еще 37,6 миллионов человек сельского населения. Все они, по словам руководителей группы, "имеют консервативный тип поведения по сравнению с Западом, лишены возможности участвовать в инновационном процессе и, к тому же, при этом не владеют английским языком". Леонид Гохберг даже воскликнул в сердцах: "Я не понимаю, как эти люди до сих пор еще могут существовать без английского в условиях растущих вызовов?!"

http://www.utro.ru/articles/2011/07/08/985063.shtml



Гохберг Леонид Маркович первый проректор ВШЭ и просто либераст (фото не фотошоп)







Вот так,по мнению великого мыслителя по фамилии Гохберг почти 101 миллион граждан России - лишние, никчемные люди висящие "на шее модернизации тяжелым камнем". Великий мыслитель додумался до того, что надо срочно дать России еще больше рынка и позакрывать к чертовой матери все заводы, которые выпускают  "на порядок хуже" западного. Тогда-то безработные и инвалиды быстро-быстро и отвиснут с кошерных шей модернизаторов! Никчему России производства, все равно на западе лучше делают! А пенсионеров будут учить английскому, так они смогут "существовать в условиях растущих вызовов".





Либерасты очень любят кричать про кровавый советский режим, но стоит присмотреться к их речам, так вылезают мегаупыри вселенских масштабов. Действительно, раз висят камнем на шее, то следующий шаг - снятие тяжкого камня, а кто не вписался в рынок - ничего страшного! Будет в России жить не 140 миллионов, а 40! В Великой России от Смоленска по Рязань. И тогда наступит всеобщая модернизация, Россия станет Польшей и войдет в Запад и НАТО. И все жители будут говорить по английски.



А пусть попробуют не говорить, на языке хозяев-то!

Tags: Россия, ебанько, либералы, п-ц, политика, эльфы

@темы: Общество и политика., либеразмы, модернизация, Цитаты

---

это позор, когда тебя сравнивают с Абрамовичем

Это цитата сообщения Полковник_Баранец Оригинальное сообщениеКитайский бизнесмен Ван Цзянлинь: это позор, когда тебя сравнивают с Абрамовичем


http://www.gazeta.ru/news/sport/201...n_1912565.shtml

ФОТО: paisawaisa.com

Китайский бизнесмен Ван Цзянлинь, пообещавший в течение ближайших трех лет вложить 500 млн юаней ($77,3 млн) в развитие футбола в стране, заявил, что ему неприятно сравнение с российским владельцем «Челси» Романом Абрамовичем.
«Это позор, когда тебя сравнивают с Абрамовичем, – цитирует Ван Цзянлиня China Daily. – Мне стыдно, что меня сравнили с ним. Он получил свое богатство путем монополизации природных ресурсов своей страны. Я же создавал мою бизнес-империю шаг за шагом, испытывая яростную конкуренцию на рынке. Он относится к футболу как к развлечению, а я действительно озабочен весьма плачевной ситуацией в этом виде спорта у нас в стране. Мне хочется вытащить футбол из этой ямы». «Газета.Ru»

@темы: Общество и политика., абрамович, бизнес, китай, позор, Цитаты

---

Спамботы...

Как давно их не было, я уже и отвык Всё тот же стандартный текст, где меняется только имя.

Hello,

My name is silver oneil

I saw your profile today in this site and get interested to know you, because you look very nice in your profile, here is my email address ([email protected]) please send me an email so that i will send you my photos and tell you more about my self,.

mail me at([email protected])

Remember distance,color,religion or tribe does not matter but love matters a lot.

kiss

silver oneil

Аж ностальгия пробрала

@темы: О себе и своей жизни, ли.ру, спам, спам боты

---

НАТО разбомбило 1300 объектов в Ливии и убило 900 человек

Это цитата сообщения Сосипатр_Изрыгайлов Оригинальное сообщениеНАТО разбомбило 1300 объектов в Ливии и убило 900 человек

Эта инфографика взята с Газеты.ру. Комментировать тут даже нечего. Просто обратите внимание на графу "Силы сторон": 13 тысяч человек из НАТО и 17 тысяч моджахедов и членов Аль-Каиды воюют с 12, а то и с 10 тысячами солдат Ливийской армии. И несмотря на 3-х кратный перевес в живой силе и 1000-кратный перевес в вооружении, ничего с законной властью в Ливии поделать не могут!

А еще говорят Каддафи нелегитимен! ЛОЖЬ! Откуда тогда у него такая социальная база, почему за него стоит горой армия и население Триполи? Согласитесь, иначе его бы давно сдали!

И еще подумайте вот о чем. Югославию авиация НАТО бомбила 78 дней (24 марта по 10 июня 1999 года) и этого вполне хватило, чтобы сербы, одна из самых воинственных и  мужественных наций в мире, не перенесли тяжести ежедневных ночных бомбардировок и сдались. Президент Милошевич тогда быстро потерял власть и скоро оказался в тюрьме.

А Ливию бомбят уже на месяц дольше!!!!!!!!! И ничего! Даже российская бомбардировка Триполи господином Маргеловым не помогла!

И это притом, что гражданского населения от натовского ночного "человеколюбия" в Ливии погибло больше, чем в Югославии - 856 против примерно 500.

Такая вот демократическая арифметика.

Сосипатр

@темы: Общество и политика., ливия, нато, Цитаты

---

Славянский проект Сталина

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщениеСлавянский проект Сталина



http://www.stoletie.ru/print.php?ID=95364

Э.В.: Полагаю,что эта тема - мало кому известная - будет интересна всем...

Заметки о том, как не состоялось «Славянское союзное конфедеративное государство»

---

Уже более 10 лет существует международный юридический термин «Союзное государство России и Беларуси». Но мало кто знает, а тем более, помнит о том, что международное конфедеративное образование с похожим названием - «Славянское союзное конфедеративное государство» (ССКГ) - планировалось создать к 1953-1954 годам. В составе СССР, Польши, Чехословакии, Болгарии, Югославии или (второй вариант проекта) - Украины, Белоруссии и упомянутых государств. Со столицей в Белграде, Минске, Софии или Варшаве.

Причем, вступление Украины и Белоруссии в ООН в 1945-м стало первым внешнеполитическим шагом в формировании ССКГ. Однако этому стратегическому проекту противодействовали не только Запад, но и некоторые, вроде бы, союзники СССР. Да и в высшем советском руководстве было немало противников славянской межгосударственной конфедерации.

Как известно, в ходе Великой Отечественной войны советское руководство проводило линию на укрепление, прежде всего, военно-политического союза славянских народов, а после ее окончания – политико-экономического союза славянских государств. Поначалу, в 1946-1947 годах, проект конфедеративного государства активно поддержали И.Б. Тито и другие руководители Югославии. Причем, Тито предложил Белград в качестве столицы нового государства, против чего СССР не возражал, поскольку не хотел официально позиционировать себя как «руководителя» этого государства. Сходной была позиция по проекту и других славянских стран.

Кстати, еще 5 апреля 1941 года, когда в ходе визита в Москву премьер-министра Югославии Душана Симовича был подписан 5-летний Договор с СССР «О дружбе и ненападении», направленный против фашистских агрессоров, в беседе со Сталиным обсуждалась идея союза славянских государств независимо от их политико-идеологических систем. Симович отметил, что Югославия, в принципе, поддерживает эту идею, а также подчеркнул тот факт, что еще в 19 веке Сербия с Черногорией выступали за такой союз. Однако позволят ли создать такое государство западные державы - Германия, Италия, Ватикан? Сталин ответил, что для них этот союз – не только невыгоден, но и опасен. А уже на следующий день войска Германии, Италии и Венгрии вторглись в Югославию и вскоре оккупировали ее. И дальнейшее развитие проект получил уже в 1945-м.

На приеме в Кремле в честь президента Чехословакии Э. Бенеша 28 марта 1945 года И.В. Сталин предложил тост «За новых славянофилов, которые стоят за союз независимых славянских государств!».

Генералиссимус подчеркнул, что «и первая, и вторая мировые войны развернулись и шли на спинах славянских народов. Чтобы немцам не дать подняться и затеять новую войну, – нужен союз славянских народов».

Подчеркнем, что после Сталина ни один политический деятель СССР никогда публично не использовал термина «славяне», не говоря уже о «союзе славянских народов», потому, что политика послесталинского руководства была, по сути, антиславянской. Но в 1946 году идея славянского межгосударственного образования была единогласно поддержана VI Всеславянским конгрессом, состоявшимся в Белграде 8-11 декабря, в том числе, в выступлении Тито. Однако спровоцированный «титовцами» в 1948-1949 гг. разрыв военно-политических связей с СССР и другими соцстранами и, тем более, участие Югославии в так называемом «Балканскоом пакте», созданном в 1952-м, в котором состояли, наряду с Югославией, Греция и Турция (члены НАТО), - вывели Югославию из славянского проекта.

Казалось бы, СССР уже тогда должен был ответить созданием военно-политического блока, аналогичного НАТО, но Москва избрала иную стратегию: Варшавский Договор был учрежден только 14 мая 1955 года. А в 1947-1953 гг. Советский Союз заключил долгосрочные договоры о взаимной военной помощи, координации внешней политики и тесном экономическом сотрудничестве со странами - потенциальными участницами ССКГ. В тот же период было оформлено, можно сказать, «перекрёстное» экономическое взаимодействие тех же (и других) восточноевропейских стран в рамках Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), провозглашенного в начале января 1949 г. С осени 1952 года страны-члены СЭВ перешли к координации внутри- и внешнеэкономических планов.

В тот же период в СССР прекратились гонения на священников и верующих. То есть экономико-политический и, скажем так, межконфессиональный фундамент союзной славянской конфедерации был создан за 1946-1953 годы.

В СССР координацией создания такого государства занимался Славянский комитет СССР, созданный в марте 1947 года. В его работе участвовали многие экономические, юридические и идеологические ведомства - общесоюзные, белорусские и украинские. Он стал преемником учрежденного в Москве 5 октября 1941 г. Всеславянского комитета. Его бессменным председателем был генерал-лейтенант инженерных войск Александр Семенович Гундоров (1894-1973). В президиум комитета вошли широко известные деятели: военачальники Ф.И. Толбухин, С.А. Ковпак, писатели Н.С. Тихонов, Якуб Колас, В.В. Вишневский, А.Е. Корнейчук, ученые Б.Д. Греков, Н.С. Державин, Н.А. Вознесенский (председатель Госплана СССР до осени 1948 г.), М.З. Сабуров (председатель Госплана СССР в 1949-1958 гг.), Т.Д. Лысенко, первый председатель правления Союза композиторов СССР Б.В. Асафьев, народная артистка СССР Л.П. Александровская, министр высшего образования СССР С.В. Кафтанов, митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич).

Печатным органом этого комитета в 1947-м стал ежемесячный журнал «Славяне», издававшийся с декабря 1941 года. А насколько интенсивно работал Славянский комитет СССР, хотя бы в культурно-исторической сфере, свидетельствуют его некоторые мероприятия, например, 1949 года: 100-летие со дня рождения болгарского поэта и публициста Христо Ботева; 125-летие со дня рождения чешского композитора Б. Сметаны; 200-летие кончины польского поэта Ю. Словацкого; мероприятия памяти А.Мицкевича; проводились лекции и издавались брошюры о славянской государственности.

Частым гостем комитета был председатель Североамериканского славянского конгресса Лео Кржицкий (поляк). С осени 1947 г. наладилось сотрудничество с Канадским славянским комитетом и его генеральным секретарем Джоном Бойда (И.И. Бойчук, западный украинец), а с 1950-го – и с Товариществом объединенных украинцев Канады. С 1952 г. стали налаживаться контакты со славянскими организациями в Аргентине (при содействии лидера страны Х.Д. Перона), Австралии, Новой Зеландии. Например, в подготовленной для ЦК КПСС справке о работе Славянского комитета СССР за 1953 г. отмечалось, в частности, что «…в целях оказания помощи Славянскому союзу Уругвая в организации библиотеки и улучшения работы русских школ для детей и взрослых Славянский комитет СССР направил этому союзу в 1953 г. более 1500 различных книг и учебников, а также географические карты, школьные таблицы и т.п. материалы». В этом же году Славянский комитет СССР провел торжественные собрания в связи с 10-летием боя под Ленино (в Могилевской области Белоруссии в середине октября 1943 г., где отличились польские части), с 75-летием освобождения Болгарии от османского ига, 75-летием со дня рождения выдающегося общественного деятеля и писателя Чехословакии Зденека Неедлы. Эти и другие мероприятия широко освещались в СМИ СССР и восточноевропейских славянских государств, о них регулярно сообщалось в югославской прессе.

Славянский комитет часто обменивался делегациями со славянскими общинами Великобритании, Бельгии, Германии, Греции, Ирана, Ливана, Ирака, Италии, Испании, Франции, Швеции, США, Канады, Аргентины, Бразилии, Парагвая, Уругвая, Чили, Эфиопии, Австралии, Новой Зеландии, Южноафриканского союза (ЮАС). Отметим, что в отсутствие официальных отношений СССР с рядом упомянутых стран, включая Испанию и ЮАС (дипотношения с ЮАС, установленные весной 1942-го, были прерваны летом 1949-го по решению Претории), отношения с ними практически осуществлял Славянский комитет Советского Союза, причем весьма успешно.

Аналогичные комитеты и их СМИ столь же активно работали в Белоруссии, Украине, Польше, Чехословакии, Болгарии.

Однако создание в апреле 1949 года НАТО и обострение советско-югославских отношений, начавшаяся война в Корее замедлили процесс создания «Славянского союзного конфедеративного государства».

Впрочем, в те годы в высшем руководстве СССР уже велась работа по сворачиванию этого стратегического проекта. Согласно архивным данным, Хрущев, Маленков, Берия, Микоян не единожды пытались убедить Сталина в преждевременности такого проекта, а также в том, что создание ССКГ быстро ухудшит и без того напряженные взаимоотношения с США и НАТО. Что, дескать, лучше создать «просоветское» НАТО.

Кроме того, руководитель Болгарии Г.Димитров с самого начала поддерживал идею И.Б. Тито, выдвинутую в 1948 году, о создании так называемой «Балканской» и более широкой - «Дунайско-Балканской конфедерации» или «федерации», причем с участием всех восточноевропейских стран, а также Греции и Албании. Что фактически отодвигало на второй план проект славянской межгосударственной конфедерации.

Сталин публично осудил идею Тито-Димитрова в ходе трёхсторонней советско-болгарско-югославской встречи 10 февраля 1948 года в Москве (от Болгарии присутствовали Г. Димитров и В. Коларов, от Югославии – Э. Кардель, М. Джилас и В.Бакарич). Тито на эту встречу демонстративно отказался приехать. На «пробное» предложение югославской делегации о том, что готовится проект федерации Югославии с Албанией, Сталин резко возразил: «Нет, сначала федерация Болгарии-Югославии, а затем обеих - с Албанией». И добавил: «Мы думаем, что нужно также создать федерацию, объединяющую Польшу с Чехословакией. Или – это могут быть конфедерации» (см., напр., Э.Ходжа, «Размышления о югославском «социализме», Тирана, рус. яз., 1981 г.; Полное собрание сочинений и писем И.В.Сталина в 33-х томах, Пекин-Тирана, 1977-1979, т. 28).

Похоже, Сталин небезосновательно усмотрел в идее Белграда и Софии попытку «размыть» формирование славянского конфедеративного союза и косвенно представить СССР в качестве, своего рода, ликвидатора государственной независимости стран Восточной Европы. Включение же Греции в такой проект фактически означало, что Тито с Димитровым тем самым подтверждают обвинения Запада о вмешательстве «просоветского восточного блока» во внутренние дела Греции (в тот период она была охвачена кровавой гражданской войной). Отсутствие Тито на встрече в Москве косвенно подтверждало такие прогнозы Сталина. Вскоре они сбылись…

А в то время частые болезни Сталина позволяли тормозить работу по созданию славянской межгосударственной конфедерации. Отметим также, что наиболее активные и влиятельные сторонники проекта ССКГ скоропостижно умирали, опять-таки, в те же годы: А.А. Жданов (фактический преемник Сталина) в 1948-м, Жикица Иованович (лидер антититовской оппозиции) и Б.В. Асафьев в 1949-м, Васил Коларов (руководитель Болгарии) в 1950-м, Клемент Готвальд (руководитель Чехословакии) в 1953-м. Дольше «продержался» Болеслав Берут: он скоропостижно скончался в 1956-м, причем в Москве. Примечательно также, что в отчетном докладе Маленкова XIX cъезду КПСС (5 октября 1952 г.) ничего не было сказано о Славянском проекте; только упомянули о нем Готвальд и Берут, а руководитель Славянского комитета СССР был делегатом того же съезда без права выступления.

Сталин был только на первом и последнем (5 и 14 октября) заседаниях, выступил лишь с краткой речью на последнем. В его выступлении тоже не было ни слова о славянском конфедеративном проекте.

Тем временем, с 1955 года журнал «Славяне» стал выходить один раз в два месяца, а с 1957-го – один раз в квартал. В июле 1958 г. А.С. Гундоров в докладной в ЦК КПСС посетовал: «…Славянский комитет ныне содержится в «консервированном» виде. До минимума сокращена связь с братскими славянскими странами, ликвидировано пресс-бюро, запрещены политические выступления и т.п. Осталась только связь со славянской эмиграцией Америки и Австралии. Штат комитета сокращен до 5 человек, а его президиум упразднен». И - никакого ответа…

Впрочем, «ответили» осенью того же года: с ноября 1958-го прекратили издавать журнал «Славяне».

Наконец, в марте 1962 г. Славянский комитет СССР был расформирован: ЦК КПСС обвинил его в «пропаганде национальной исключительности», «игнорировании решений ХХ и ХХII съездов КПСС» и «низкопоклонстве перед культом личности».

По мнению российского историка и публициста Николая Кикешева, «политическая функция общеславянского движения особенно проявилась в конце Великой Отечественной войны, когда Европа была поделена на сферы влияния, и советское руководство взяло курс на создание союза славянских государств. Эта политика получила всемерную поддержку руководителей славянских стран, как и делегатов Всемирного Славянского конгресса в Белграде (декабрь 1946 г.). Славянский союз должен был стать основой блока народно-демократических государств Центральной и Юго-Во­сточной Европы…». Но впоследствии «советские идеологи снова решили опираться на доктрину пролетарского интернационализма». Использование же руководством СССР идеи славянства в политических целях оказалось возможным, как полагает Н.Кикешев, потому, что этот, можно сказать, феномен объективно существовал и существует у славянских народов уже на уровне подсознания.

Так что новое - «Союзное государство России и Беларуси» - оказалось забытым старым. Но на этот-то раз за чем остановка?

---

Алексей Балиев

01.07.2011 | 13:42

Специально для Столетия

Серия сообщений "О Сталине":

Правда и ложь о Сталине

Часть 1 - Сайт о Сталине
Часть 2 - Образ Сталина отлучен от церкви
...
Часть 45 - Незавершенная мозаика "Большого террора"
Часть 46 - Чтим память Сталина!
Часть 47 - Славянский проект Сталина
Часть 48 - Длинная рука товарища Сталина

@темы: история, О Сталине, сталин, славянский проект, Цитаты

---

Старая шутка

@темы: Шутки, юмор, карикатуры

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср

---

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны

Это цитата сообщения Эдуард_Волков Оригинальное сообщение22 июня 1941 года – чего боялся Сталин. Польский след в катастрофе начала войны



http://nvo.ng.ru/printed/255708

Э.В.:Мало кто знает,что 18 декабря 1939 года(то есть уже после  разгрома) Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР...

 

Александр Широкорад

22 июня 1941 года – чего боялся Сталин

Польский след в катастрофе начала войны

Армия Крайова в 1940–1941годах готовилась к боям не только с немцами.

Фото с сайта www.zastepowi.zhr.pl

Об авторе: Александр Борисович Широкорад - историк, писатель.

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

После разоблачения культа личности Сталина приказы «не поддаваться на провокации» с большим удовольствием стали «обсасываться» советскими писателями и историками, желавшими показать некомпетентность и глупость вождя. Но почему-то никто до сих пор не попытался выяснить, чего же боялся Сталин? Казалось бы, ответ прост – провокации, которая дала бы повод Гитлеру разорвать пакт о ненападении и напасть на СССР.

 

ГЕББЕЛЬС ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

Какая же могла быть провокация – синхронная с массированным нападением вермахта или разнесенная во времени на несколько часов или суток? Бояться синхронной провокации – полный идиотизм. Тогда остается вариант провокации, дающей повод Германии объявить себя жертвой агрессии и начать войну. Однако Гитлер уже давным-давно совершал молниеносные нападения без всяких провокаций – Норвегия, Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и т.д.

Так зачем же фюреру нужно было сейчас лишать себя фактора внезапности хотя бы на несколько часов и дать возможность СССР привести войска в полную боевую готовность, начать всеобщую мобилизацию и т.д.? Неужто и без провокаций Геббельс не сумел бы объяснить немцам причины нападения на СССР?

Так, может быть, кучка германских офицеров без санкции руководства решилась бы на провокацию, чтобы развязать войну с СССР? Но и это исключено. К 22 июня уже оформился генеральский заговор против Гитлера, но целью его было не расширение войны, а устранение фюрера и заключение мира.

Сталин всерьез рассматривал вероятность внезапного нападения Германии на СССР, но не исключал и того, что Гитлер сосредотачивает войска на нашей границе, опасаясь Красной Армии, и для оказания дипломатического давления на СССР.

В последнем случае провокация действительно могла привести к войне между двумя великими державами. Но кто же мог устроить провокацию, если ни немцам, ни русским она в любом случае была невыгодна?

Мало кто знает, что к 22 июня СССР уже находился в состоянии войны с… Польшей. «Ах! Да какая это была война в сентябре 1939 года», – поморщится историк. Святая правда – тогда войны никакой не было.

Польское правительство и военная разведка выдавали желаемое за действительное и уверяли военных и население, что СССР останется безучастным свидетелем захвата немцами Западных Белоруссии и Украины. А когда 17 сентября 1939 года части РККА перешли польскую границу, польское правительство уже бежало в Румынию и более было озадачено подысканием себе нового ПМЖ, нежели противодействием русским. Польские генералы отдавали войскам противоречивые приказы: то применять оружие, если русские будут мешать их отступлению в Румынию, то вообще не сопротивляться Красной Армии.

Так что в сентябре 1939 года не было ни фактической (если не считать небольших боестолкновений), ни формальной войны, поскольку ни одна сторона не объявила юридическое состояние войны.

Замечу, что по поводу ввода советских войск в Западные Белоруссию и Украину Англия и Франция даже не послали протест в Наркомат иностранных дел. Мало того, английские представители 17 сентября, как ни в чем не бывало, продолжали переговоры в Москве о торговом соглашении. Шли жаркие споры по финансовым вопросам, но о Польше никто не заикался. 11 октября 1939 года соглашение было подписано.

Но вот 18 декабря 1939 года Польша с полным соблюдением всех формальностей объявила войну СССР.

Повод для войны был анекдотичен – СССР передал Литовской Республике город Вильнюс с областью. Между прочим, Вильно еще в XIII веке был литовским городом, а вот «варвары-большевики» освободили Вильнюсскую область и передали ее буржуазной (!) Литве. Ну а о том, что летом 1940 года Литва станет советской, в Европе никто и не думал, как, впрочем, и в Кремле.

Стоило из-за этого объявлять войну? Дело в том, что в Лондоне и Париже знали, что дело идет к советско-финской войне, и готовились использовать поляков в боевых действиях в Норвегии и Финляндии.

А кто же объявил войну Советскому Союзу? Эмигрантское правительство Владислава Сикорского, сформированное англо-французами в октябре 1939 года во Франции. Резиденцией польского правительства на сей раз стал древний французский город Анжу в 300 км к юго-западу от Парижа.

В Финляндию и на Кольский полуостров поляки так и не попали. Но война не стала формальной. Эмигрантское правительство инициировало партизанскую войну в Западных Белоруссии и Украине. Общая численность польских бандформирований на территории СССР составляла не менее 300 тыс. человек. Среди них были солдаты и офицеры разбежавшихся частей польской армии, члены польских националистических партий и молодежных организаций – Польская освободительная армия, Диверсионная военная организация, Серые шеренги и т.п.

Территории Румынии и даже генерал-губернаторства стали крепким тылом польских бандформирований. Румынские власти ненавидели СССР и смотрели сквозь пальцы на незаконную деятельность польских военных. А в этнической Польше, которая вошла в состав генерал-губернаторства, Сикорский и Ко приказали своим вооруженным формированиям (позже получившим название Армии Крайовой) «держать ружье у ноги», то есть временно затаиться.

Поддержка польского населения, обеспечивавшего почти полную маскировку, и абсолютная пассивность Армии Крайовой привели к тому, что немцы их в 1940–1942 годах практически не трогали. Англичане и эмигрантское правительство готовили эту армию не для борьбы с вермахтом, а для провокаций.

 

ПОЛЬСКИЕ ПЛАНЫ

И вот в начале 1941 года советское правительство получило сведения от НКВД, что Армия Крайова готовит крупную провокацию на советско-германской границе. Представьте себе переход сотен, а то и тысяч вооруженных людей, одетых в германскую форму через нашу границу. Начался бы бой с применением артиллерии и авиации. Наши самолеты начали бы сбивать германские самолеты, направлявшиеся в район конфликта для выяснения обстановки, и, как говорится, пошло-поехало. Кстати, польские политики и генералы в 1940–1941 годах открыто выбалтывали свои мечты стравить Германию и СССР, чтобы «от обоих только хвосты остались».

Надо ли говорить, что начало советско-германской войны было манной небесной как для Англии, с ужасом ожидавшей вторжения немецких войск, так и для польского опереточного эмигрантского правительства. Таким образом, угроза польской провокации была более чем реальна, и Сталин был вынужден принять меры для ее предотвращения. Другой вопрос, что на местах командиры Красной Армии захотели стать «большими католиками, чем сам папа» и перестраховались.

Хорошим подтверждением того, что Армия Крайова могла устроить крупномасштабную провокацию с участием сотен, а то и тысяч хорошо вооруженных бойцов, служит операция «Буря», затеянная лондонским правительством в 1944 году. Согласно ему части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданские администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся, главным образом, в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

Попытка Армии Крайовой захватить Вильнюс и Львов обернулась фарсом, а Варшавское восстание – трагедией. Надо ли говорить, что в случае успеха операции «Буря» в центре Европы возник бы район, контролируемый Армией Крайовой, что легко могло привести к перерастанию Второй мировой войны в Третью. Собственно, в эмигрантском правительстве и не скрывали, что операция «Буря» имела целью не разгром Германии, а провоцирование конфликта между СССР и западными союзниками.

Подобная «буря» могла начаться и в июне 1941 года. Ее-то и боялся Сталин. Он всеми силами пытался оттянуть войну хотя бы на пару месяцев. А там – осень, дожди… И план «Барбаросса» генералы Распутица и Мороз заставили бы перенести на июнь 1942 года.

А в 1942 году немцев бы встретила совсем другая Красная Армия – полностью перевооруженная новыми самолетами, танками КВ и Т-34, с законченной сетью УРов на новой границе, а главное – с хорошо подготовленным личным составом, досконально изучившим новую матчасть.

Да и Гитлер не стал бы год сидеть сложа руки. Благо, что действия зимой в России грозили катастрофой, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке осень и зима – самое подходящее время для боевых действий. Далее последовал бы полный разгром англичан и немедленная помощь Америки, выразившаяся в отправке 300 дивизий янки в Европу и Африку, что, кстати, и планировалось Пентагоном до 22 июня 1941 года. Ну а без помощи янки Черчиллю пришлось бы заключать мир, и Вторая мировая война закончилась бы без участия Советского Союза.

А есть ли смысл рассматривать альтернативные варианты Второй мировой войны? На мой взгляд, есть, потому что они дают возможность читателю XXI века увидеть ситуацию глазами политиков начала 1940-х годов, а главное, разоблачить навязываемые нам мифы.

@темы: вов, провокации, польша, История, Цитаты, ссср